Если говорить о людях, внесших наибольший вклад в нахождение взаимопонимания между христианским Западом и мусульманским Востоком, то хотелось бы указать на величественную и трагичную фигуру "супершпиона" Лоуренса Аравийского.
      Юмор, способность переносить лишения, вера в победу превратили Лоуренса в подлинного лидера анти-турецкого движения арабского сопротивления (1916-1918 гг.), даже не смотря на его европейское происхождение и христианскую веру. В отличие от большинства своих современников, смотревших на арабов, как на людей второго сорта, он был настоящим космополитом и никогда не чванился своей принадлежность к империи, владевшей половиной мира. Однажды он прямо бросил вызов аристократической гордыне английского штаба в Каире, явившись в офицерский клуб не в форме, а прямо в галабее - одежде "грязного араба". Все это вызывало большое уважение к нему со стороны местных жителей. Наверное, поэтому до сих пор, даже не смотря на обман арабов Британией в результате аравийского восстания, когда вместо независимости они получили лишь колониальные мандаты, к Лоуренсу лично на Востоке до сих пор относятся с большой симпатией и уважением.
      "В этой гостинице Алеппо останавливался знаменитый шпион и большой друг арабов Лоуренс Аравийский", - мой приятель Мухаммед указал пальцем на небольшой трехэтажный особняк с вывеской "Отель Барон". Не все историки согласны с тем, что легендарный Лоуренс Аравийский, поднявший в 1916 году бедуинские племена на восстание против турок, действовал в интересах арабов. Скорее - в интересах британской короны. Но это уже частности, не запечатлевшиеся в народной памяти. Сирийцы по сей день сохранили самые теплые воспоминания о выдающемся англичанине. В сознании арабов с годами он вырос до размеров сказочного исполина, чуть ли не единолично избавившего их от четырехсотлетнего османского ига. О том, что итогом арабского восстания против Османской империи стало отнюдь не обретение свободы, а установление на арабском Востоке англо-французского колониального господства, в связи с именем Лоуренса здесь не принято вспоминать. Действительно, ведь в итоге "принц Аравии" англо-ирландских кровей сильно ускорил обретение арабами независимости. Его верблюжья бедуинская конница нанесла блистательный роковой удар по медленно умиравшей в огне первой мировой империи турок-османов.
      Отец арабского национализма, офицер вооруженных сил Ее Величества, носивший бедуинскую галабию, как его изобразил Питер О'Тул в фильме Дэвида Лина до сих пор остается загадочной фигурой истории. Блестящий выпускник Оксфорда, историк и археолог с ученой степенью, он в 1916 году возглавил армию мятежных бедуинов, став мозгом великого арабского восстания и его организующей силой. Лоуренс был непревзойденным идеологом и тактиком партизанской войны. Он появился на свет 15 августа 1888 года. Человек, в пустыне переносивший тяготы, давно убившие бы любого европейца (чем несказанно удивлял своих друзей - бедуинов), в детстве он ненавидел спорт. Он был подростком щуплого телосложения, с тихим голосом, слегка прихрамывал. Но уже в юношеские годы выявилась та черта его характера, которая помогла ему - европейцу и христианину стать непререкаемым лидером аравийских мусульманских кочевников, не признававших над собой вообще никакой власти и вся жизнь которых состояла в разбое и анархии. Одноклассники отмечали железную волю Лоуренса, его острый ум, эксцентричность, великодушие и юмор. Он успешно окончил курс в колледже иезуитов Оксфордского университета, который обусловил его становление не только как археолога, но и офицера разведки. Отдавая дань своим юношеским романтическим интересам, Лоуренс избрал средневековую военную архитектуру предметом научной работы на выпускных экзаменах и отправился во Францию изучать замки крестоносцев. Позднее он составил подробное научное описание крупнейшего фортификационного сооружения средневековья - замка госпитальеров Крак де Шевалье в Сирии.
      Знакомство с Востоком для Лоуренса началось в 1909 году, когда он совершил тысячемильный поход по Сирии и Палестине. Главным инициатором этой идеи был его наставник и учитель Хогард, как подозревают агент британской разведки. Официальной целью "научной" экспедиции Лоуренса были археологические раскопки на севере страны. Это был кусок безжизненной сирийской пустыни, который назывался Керчемич и располагался в полусотне миль севернее Алеппо. Во время этой шпионско-научной операции Лоуренс и останавливался в алеппской гостинице "Барон", на которую обратил мое внимание сирийский друг Мухаммед.
      Хотя официально служба Лоуренса в разведке Ее Величества никогда не была признана английскими властями, в действительности едва ли герой нашего повествования интересовался исключительно редкими вещицами, которые выкапывали рабочие-арабы из пыльных руин Керчемича. В это время, когда в воздухе уже пахло порохом мировой войны, Ближний Восток являлся ареной острого соперничества между Англией, Францией, Германией и Россией. Британия стремилась не допустить проникновения в регион европейских держав из-за опасений потерять контроль над Египтом и своими коммуникациями с Индией. Понимая неизбежность краха Оттоманской империи, колониальные державы стремились разделить ее между собой. Наибольшую активность проявляли Франция и Германия. Немецкие инженеры построили для мусульманских паломников железную дорогу, связавшую святыни исламского мира Мекку и Медину. Но главным предметом беспокойства британской короны стала трансконтинентальная трасса Берлин Багдад, которую тоже прокладывали немецкие специалисты. Так что едва ли случайно место "археологических раскопок" Лоуренса, Карчемиш, оказалось в 60 милях севернее Алеппо. Как раз там, где железная дорога от Берлина к Багдаду должна пересекать великую реку Евфрат.
      Активность английских ученых, занимавшихся картографической съемкой местности вызывала все большую тревогу в Стамбуле. "Ученых" вполне обоснованно заподозрили в шпионаже. К тому же, доходили будоражившие воображение противоречивые слухи о похождениях эксцентричного англичанина. Говорили что, Лоуренс путешествовал три недели в одиночку по сирийской пустыне, где температура летом поднимается до 50 градусов жары, а редкие колодцы с водой известны только бедуинам. То рассказывали о его перестрелках с какими-то бродягами. В довершение всего британец заболел, как подозревали - тифом и уехал в Англию писать отчет об экспедиции. Однако в действительности, похоже, что причиной экстренного отбытия Лоуренса с Ближнего Востока стала ярость турок, возмущенных действиями любопытного "археолога" в стратегически важном районе оттоманской империи. К тому времени, муссировавшиеся в прессе рассказы о приключениях английских "археологов" в Сирии, отошли на задний план перед грозными событиями - началась первая мировая. Англия вступила в войну, и Лоуренс получил назначение в Египет.
      С началом Первой мировой, турецкие власти старались на корню подавить арабское национально-освободительное движение, в связи с чем развернули жестокие преследования и репрессии. Многих руководителей национального сопротивления военный губернатор Сирии Джамаль-паша приказал арестовать или депортировать. В подвалах цитадели Алеппо до сих пор можно видеть мрачные подземные казематы, где турки держали узников, подвергая их жестоким пыткам. Но репрессии не сломили арабов. Поддержка националистов наблюдалась не только в городах, но и среди кочевников-бедуинов, как следствие серьезного кризиса всех отраслей турецкой экономики, вызванного повышением налогов на военные нужды и британской блокадой средиземноморских портов. Недовольством в "Арабистане" решили воспользоваться англичане, засевшие в Египте. Возник план поднять в глубоком турецком тылу - в Аравии мятеж бедуинских племен.
      Кочевников в это время раздирали жестокие межплеменные распри. А основной их промысел составляли набеги на соседние племена и разбой. Чтобы превратить бедуинов в организованную военную силу, их надо было сначала примирить. О том, с какой породой людей приходилось иметь дело англичанам, свидетельствует выразительная характеристика данная Лоуренсом в его книге "Семь столпов мудрости", одному из вождей племен - Ауду: "Ауда предпринимал набеги при каждом удобном случае и совершенно не считался с расстоянием. Бешенство его стихало только тогда, когда он убивал кого-либо: в такие минуты это был бешеный зверь, и люди старались избегать его. Ничто в мире не могло заставить его изменить своим убеждениям, подчиниться приказу или сделать что-нибудь, чего он не одобрял". Самое худшее для англичан было то, что бедуины не признавали над собой никакой верховной власти и больше всего ценили свободу. Впрочем, было и другое, не менее сильное чувство, руководившее воинственными кочевниками пустыни. Наряду с ненавистью к туркам, это - алчность. Англичане подкупили вождей племен. Теперь нужно было их объединить.
      Арабы не имели явного лидера, хотя отдельные личности и семьи обладали огромным влиянием, особенно шериф из Мекки Хусейн. Семья Хусейна хашимиты (теперешний королевский дом в Иордании) утверждала, что является прямым потомком Пророка Мохаммеда через его дочь Фатиму. Британские дипломаты секретно общались с Хусейном, давая свои заверения в том, что халифат со столицей в Дамаске увенчает его мечту о независимой арабской нации. К началу 1916 года шериф и его сыновья, воодушевленные обещаниями англичан, заканчивали последние приготовления к восстанию. Однако уже тогда англичане предали своего союзника. Это стало причиной глубокой личной драмы Лоуренса Аравийского. В тайне от Хусейна Британия в январе 1916 года заключила секретный Пакт с Францией и Россией, известный как соглашение Сайкса-Пикота-Сазонова. В нем говорилось, что если союзники победят в войне, то они поделят ближневосточные арабские владения Оттоманской Империи между собой. Обещанная Хусейну англичанами Сирия по этому соглашению отходила Франции. А Британия забирала себе Палестину.
      Тем временем подготовка к мятежу шла полным ходом. Опираясь на британскую поддержку (было выделено 70 000 фунтов и значительное количество оружия), шериф Хусейн начал Великое арабское восстание сделал первый выстрел с балкона своего дома в Мекке в сторону турецких казарм. 13 июня 1916 года все турки в Мекке, а 16 июня в Джидде сдались. О характере и тактике повстанцев Лоуренс пишет в книге "Семь столпов мудрости": "Арабская война являлась географической войной, а турецкая армия была скверно организована. Наша задача заключалась в том, чтобы найти слабейшее место неприятеля и упирать лишь в него, пока время не поколеблет врагов на всем их протяжении. Самые крупные наши силы, бедуины, не привыкли к правильным операциям, но их преимуществами были подвижность, гибкость, самоуверенность, знание местности и разумная отвага. Благодаря им раздробленность становилась нашей силой. Следовательно, мы должны до максимума расширить фронт и вынудить турок к длительнейшей пассивной обороне, так как она была самым дорогим видом войны, что являлось для нас в высшей степени важным".
      Любимым занятие Лоуренса было взрывать железнодорожные коммуникации турок. При этом, по воспоминанию английского офицера, сопровождавшего "принца Аравии", тот использовал "огромное количество взрывчатки, гораздо больше чем требовалось, чтобы просто уничтожить, например, мост". "Эмир динамит", как прозвали Лоуренса арабы, получал физическое наслаждение от вида эффектно взлетающих на воздух эшелонов с войсками противника, паровозов, мостов. Он всегда закладывал больше взрывчатки чем требовалось, хотя доставка динамита в пустыню и была чрезвычайно затруднена. Складывалось впечатление, что это было для него просто детской игрой. Тогда же сподвижники начали отмечать в Лоуренсе склонность к жестокости. Война ожесточила Лоуренса. Отступающие турки нередко сурово обращались с населением. После очередной резни в одном из городов, где турки не пощадили ни детей ни женщин, Лоуренс дал приказ найти виновных и уничтожит их всех. В своей белой бедуинской галабее, покрытый с головы до ног пятнами крови, словно ангел смерти носился он на верблюде по полю боя, стреляя из револьвера во все, что движется и не щадя пленных.
      Несмотря на щедрые посулы, поддержка со стороны англичан восставших бедуинов оказалась на деле не столь мощной, как на словах "В Каире разгоряченные власти обещали нам золото, винтовки, мулов, много пулеметов и горных орудий, но последних, разумеется, нам так никогда и не послали. Вопрос об орудиях являлся вечным мучением, так как турецкая артиллерия намного превосходила нас", - жалуется Лоуренс в своей книге. Голод, скитания по пустыне, плохое снабжение были постоянными спутниками бедуинов, ведомых Лоуренсом к победе. Сам он переносил тяготы походной жизни наравне со своими друзьями-кочевниками. Однажды, когда один из участников отряда отстал в пустыне, он презрев обычаи бедуинов вернулся назад и после двух дней поисков нашел этого человека в бескрайних песках. Вернулись они едва живые.
      Когда арабская конница во главе с Лоуренсом и сыном Хусейна Фейсалом 1 октября 1918 ворвалась в Дамаск, она была встречена как освободительница. Однако мечте арабов о независимости не суждено было сбыться. На смену турецкому, пришло англо-французское господство. Одновременно с бедуинами в город вошли австралийские подразделения британской армии. В момент своего дамасского триумфа Лоуренс остро переживал чувство вины за предательство арабов его высоким начальством, в своем дневнике он напишет: "Мы призываем их сражаться за ложь, и я не могу этого перенести". Тем не менее, он тайно посылает бедуинов водрузить над Дамаском Хашимитское знамя. В течение последующих трех лет союзники приняли несколько соглашений по Ближнему Востоку. Франция получила мандат над Сирией и Ливаном, а Британия над Палестиной и вновь созданной страной Ираком. После того как британцы покинули Дамаск, французы изгнали Фейсала из Сирии. Но Лоуренс не оставил своего друга и ближайшего сподвижника по "великому мятежу в пустыне". С влиятельной помощью Лоуренса Фейсал был поставлен королем Ирака. Тем не менее, он продолжал чувствовать угрызения совести перед арабами за то, что принесенные ими под его знаменами жертвы не были вознаграждены главным призом - свободой. После возвращения в Англию, на церемонии награждения в Букингемском дворце Лоуренс Аравийский отказался принимать награды из рук короля Георга V, ссылаясь на недостойное обращение Британии с его аравийскими друзьями. Король так и остался стоять с коробочкой с орденами в руках.

Сергей Путилов

Размещено 01.02.2009
ссылка на источник